Православное Действие  >  Вестник Православного Действия - июнь 2001 >Елена Концевич - свидетель времени 


 

Елена Концевич - свидетель времени

священник Стефан Красовицкий

 

 

Начавшийся в XVII веке и окончившийся в начале XX расцвет русского богословия и религиозной философии, отмеченный именами святителей Димитрия Ростовского, Тихона Задонского, Филарета, митрополита Московского, Феофана Затворника Вышенского, Игнатия (Брянчанинова), именами философов Константина Леонтьева, Льва Тихомирова, Константина Победоносцева; восхождение, озаренное святостью преподобного Серафима Саровского и праведностью Иоанна Кронштадтского; духовно-поэтически отразившееся на берегу Божьей Реки - опыте Оптиной Пустыни - в трудах Сергия Нилуса - этот подъем неожиданно встретился с преградой. пред которой Россия остановилась в духовном оцепенении.

До сих пор ничто не угрожало этому подъему - ни сумеречное сознание Льва Толстого, ни обновленческие выкрутасы Владимира Соловьева и других мастеров этого жанра... На все были найдены и даны быстрые и точные ответы, ибо не слишком трудно было парировать прямые удары наступающего противника.

Туча надвинулась с тыла, как бы от среды самого Православия. "Остановился пораженный чудом созерцатель. Не молния ли это, сброшенная с неба?!"- Остановился, раскрыв рот, ибо узрел он при блеске молнии и громыхании грома, что в ящике фокусника вместо положенных туда сокровищ - пусто. "Плохо понимаю способ рассуждения Архимандрита Антония,- писал Константин Леонтьев,- Может быть, пойму позднее" (смерть помешала ему это сделать).

Мы говорим о так называемой "крестоборческой ереси" - представлении о том, что, якобы, "наш Господь из сострадательной любви мог спасти нас и без Крестной Жертвы, что Жертва эта понадобилась якобы только для воздействия на грубое сознание масс, которые не могли, в отличие от элиты - "ученого монашества",- понять саму сострадательную любовь". (перевод с английского: Abbot Herman. Helen Yurievna Kontzevitch. Righteous Orthodox Writer//Orthodox Word. 1999. № 209. с. 286)

 

Елена Юрьевна Концевич (1893-1989), известная религиозная писательница, восприняла наследие подъема и заката русского богословия. Отец ее был другом и корреспондентом Константина Леонтьева; сама она близко знала Нилусов и Оптину и была духовной дочерью одного из последних представителей династии богословов и философов - святителя Феофана Полтавского.

"Елена Юрьевна считала Архиепископа Феофана мучеником за его защиту православного святоотеческого богословия. Она писала: "Значение Архиепископа Феофана в церковной истории огромно, ибо он был защитником догмата Искупления, на котором основано все вероучение Церкви. Он возвысил свой голос против лжеучения, представив свой доклад на Архиерейский Собор в Белграде, где Истине угрожала опасность. Доклад был отвергнут и не был предложен для рассмотрения и обсуждения на Соборе. Затем, в личном письме к Владыке Феофану, сам Митрополит запретил ему прибыть на очередное заседание Синода. Таким образом, Архиепископ Феофан был намеренно и сознательно отстранен от церковной деятельности и был вынужден уйти в затвор, который стал его молчаливым протестом против лжеучения, внесенного в Церковь.

"Это будет понято и оценено по достоинству будущими историками Русской Церкви.

"Когда Архиепископ Феофан скончался, то ему было отказано в погребении, подобающем епископу. Он был похоронен как простой монах, согласно распоряжению митр. Евлогия. Отпевание и погребение совершил иеромонах Варнава, который предварительно запрашивал митр. Евлогия, по какому чину совершать обряд". (Там же. с. 289-290)

 

В одном из своих последних писем в ответ на вопрос корреспондента: "Почему она со вздохом оплакивает наше время?" Елена Концевич писала:

"...потому что Господь попустил разорение святых мест и убийство лучших служителей Его. И этому нет конца. Умерли Владыка Леонтий и Владыка Аверкий - они были из наших. Мы находимся в состоянии упадка, и не приходит Моисей вывести нас из Египта. Нужно молить Бога, чтобы Он прекратил Свой гнев, чтобы новая заря взошла над Россией. Необходимо глубочайшее смирение - смиренная мольба, чтобы не отверг Он наших попыток защитить Церковь. Только в смирении возможно спасение. Мы должны стать как дети. Следует признать в конце концов, что положение наше - критическое. Вы знаете, какая угроза исходит от крестоборческой ереси. Да помилует нас Бог! Мы не можем ее принять. Отсутствие сопротивления этой ереси опаснее юрисдикционных разделений. Так говорил Архиепископ Феофан Полтавский. Надеюсь, Вы понимаете, что я пишу Вам это искренне, желая Вам блага.

Христос воскресе!

Елена Концевич" (Там же. с. 301)

 

Действительно, отсутствие сопротивления заблуждению сказалось в наше уже время в том, что в критический момент перелома на смерть физического и духовного существования русского народа наша Церковь оказалась в положении расслабленного. Не смогла Она, обессиленная заблуждением, диалектически подойти к явлению "сергианства", оценить в должной степени и должным образом новую фазу падения так называемой Московской Патриархии., ни характер нового этапа усугубления сатанизма власти (о чем свидетельствуют, в частности, исключение из ектинии прошения об избавлении от безбожных властей и наши потери в Святой Земле). Не смогла Она поэтому (по крайней мере, до настоящего момента) в полной мере исполнить Свое миссионерское назначение - стать Моисеем, долженствующим вывести всю Русскую Православную Церковь из Египта,- о чем мечтали и о чем молились Елена Юрьевна Концевич и ее единомышленники.